В 2022 году я получила диплом психолога-консультанта, и передо мной, как и перед другими недавними выпускниками, встал вопрос: «Какой подход я хочу использовать?»
Будучи студентом, я был очарован экзистенциальной психотерапией. Мне понравился ее философский подход. А изучение внутренних конфликтов человека с сетками вроде смерти, одиночества, бессмысленности и свободы многое для меня прояснило. Исследуя этот подход, я обнаружил, что человек – это процесс, а не что-то окончательное, навсегда сформировавшееся. Я благодарен представителям этого подхода за мысли и идеи, которые изменили меня на глубоком уровне. А также моему экзистенциальному психологу, с которым я прошла первый год личной терапии. Для меня этот подход заключался в повышении устойчивости, но недоставало одного аспекта личности — эмоций. Я не был с ними на связи: либо вообще не чувствовал, либо тонул.
И когда я начал заниматься, у меня было много тревожных чувств, которым философия не помогла, но на помощь пришли алгоритмы когнитивно-поведенческой терапии. Работая с ошибками мышления, автоматическими мыслями и глубоко укоренившимися убеждениями, я увидел результаты как у себя, так и у клиентов. И я был удивлен тем, насколько разные мнения были по поводу этого подхода. Практикующие КПТ-терапевты заявили, что их подход наиболее научный и эффективный, представители других направлений говорили о поверхностности и сухости. Я защищал первое, но со временем начал чувствовать, что я слишком ограничен в КПТ. Я хочу больше свободы и творчества.
Я растерялась и не понимала своего дальнейшего пути в профессии. Два подхода, которые я рассмотрел, меня не полностью удовлетворили. И совпадения помогли. Моя коллега рассказала мне, что пошла учиться на гештальт-терапевта. Она рассказала, что на 1 этапе все будущие специалисты получают клиентский опыт групповой терапии. Потом у меня глаза загорелись от рассказов о ее ощущениях в группе, о пережитом ею опыте. И вот через пару месяцев анонсировали новую группу, на что я, недолго думая, откликнулся. В мае 2023 года я начала учиться на гештальт-терапевта, и не совсем понимала, что будет. Мои познания ограничивались вводными лекциями по гештальт-терапии в институте. Из них я запомнил только основные понятия и тот гештальт про эмоции.
Оказалось, что гештальт-терапия — это не только про чувства, но и целиком про человека. В частности, как и когнитивно-поведенческая терапия, она затрагивает уровень мышления, где основное внимание уделяется интроекциям (внутренним установкам и убеждениям). Как и телесная терапия, она уделяет внимание невербальному общению и, подобно психоанализу, с любопытством исследует сны. И еще один странный факт: первоначально Ф. Перлс, основатель гештальт-терапии, хотел назвать ее экзистенциальной психотерапией, но в то время прилагательное «экзистенциальный» имело негативный оттенок, поэтому мы имеем то, что имеем. Этот факт меня обрадовал, как будто гештальт снял с себя маску и под ней лежала моя первая студенческая любовь – экзистенциальная психотерапия.
Помимо того, что в гештальт-терапии есть все, что я так люблю, меня впечатлил формат обучения. Чтобы стать сертифицированным специалистом, мне необходимо пройти 2 уровня обучения, что в сумме составляет более 3 лет. Кроме того, вы должны накопить определенное количество часов личной терапии, руководства, посетить конференции, как минимум 2 интенсивных курса и получить специализацию. Это долгий путь, что соответствует девизу института «чтобы вырастить одного гештальт-терапевта, нужно целое сообщество». И я рад быть частью этого, стать профессионалом не на бумаге, а на практике.
- Хотите связаться со мной?
