Некоторое время назад со мной произошла очень забавная ситуация. Иногда эмоциональные пробелы восполняются за счет импульсивных покупок на популярных агрегаторах.
Поэтому я купила на Ozon розовый топ с намерением через пару дней надеть обновку в любимый спортзал на тренировку. Но вот незадача — это была большая ошибка, XS оказался ребяческим во всех смыслах.
Импульсивная покупка также предполагает закрытие гештальтена: стоит ли возвращать товар? Но что-то в глубине сознания щелкнуло: подарю племяннице.
Ведь подарки – это язык любви. И тут неожиданно, ни с того ни с сего, ко мне пришло озарение: каково быть любящей тетей. Как будто внутренний мир моего дорогого человечка, маленького, но уже самостоятельного, заиграл для меня новыми красками.
Я был первым, кто задался вопросом, как моя племянница запомнит этот эпизод из будущего, когда ей исполнится 16 лет и больше
Сейчас Саше 4. Сознание в машине времени продвинулось вперед: интересно, какой будет молодежь второй половины 30-х годов XXI века, каким будет в их восприятии наше поколение – во мне начала работать исследовательская мысль.
По мнению швейцарского психолога Жана Пиаже, четырехлетние дети еще находятся в эгоцентрическом мышлении, то есть руководствуются субъективным эмоциональным восприятием и не всегда понимают причинно-следственные связи: «ветер дует, потому что деревья качаются”.
Однако именно это делает детское восприятие таким ярким и сказочным. Как сказал бы антрополог Люсьен Леви Брюль, исследователь древних племен, это магическое мышление.
И Геккель и Мюллер установили это в своем биогенетическом законе: онтогенез воспроизводит основные фазы филогении.
Таким образом, четырехлетние дети находятся где-то между «охотниками» и «собирателями». И действительно: учатся неправильно, и камера iPhone становится словно увеличительным стеклом — верным помощником. Люди собирают фигурки из киндер-сюрпризов, так же, как в далекие девяностые наше поколение делало коллекции фишек для ДНД и love is bets, но многие маркетологи и по сей день успешно играют на этой ностальгии, выпуская стилизованную сувенирную продукцию.
Но вернемся к внутреннему миру ребенка. Как заявил П.Я. Гальперина, исходя из концепции ведущей деятельности А. Н. Леонтьева, – четырехлетние дети познают мир через игру, и именно здесь формируется образное мышление. И тогда предмет приобретает многофункциональность: палка выполняет функции и коня, и палочки, а шляпа Гэндальфа – рога изобилия и портала между мирами.
Важнейшим условием прорастания семян образного мышления является атмосфера душевного тепла и безопасности.
Моя блондинка Саша смотрит на подарок: «Ой, спасибо, за рост», и тон ее голоса такой ободряющий, озорной. В этом смысле концепция «достаточно хорошей матери» одного из пионеров детского психоанализа Дональда Винникотта имеет и обратную «обратную сторону»: любимый ребенок начинает нежно оберегать и сдерживать чувства взрослых.
Близился конец августа, как сказал бы Рэй Брэдбери: пора закатывать впечатления в янтарные бутылочки с опьяняющим нектаром. У Сашеньки день рождения, и я как тётя с новым уровнем сознания дарю ей плюшевого кролика. Сашин отец (мой брат) во время семейного чаепития оживляет игру «Я – заяц», Пиаже подтвердил бы – анимизм – характеристика, вполне характерная для дошкольного мышления, поэтому необходимо показать ребенку, что мир добрый, заботливый и принятие.
Проходит еще пара дней, и брат присылает мне в ВК композицию Чайфа:
«На твоей полке мишка и заяц в футболке,
Ты нашел их под деревом рано утром, давным-давно”.
На волне такой ностальгии я вспоминаю, что в нашем с братом детстве чучела животных тоже олицетворяли душевное тепло. А чтобы подарки не нашлись до праздника, а чувство восторженного ожидания было «наэлектризовано» вдохновением и радостью, мы придумали коробочку с надписью «держать подальше», что для юных лингвистов означало: «мы можем угадай, что внутри, но мы откроем его вовремя”
Как мне приобщиться к такому прекрасному и загадочному внутреннему миру моей племянницы; не будет ли это просто проекцией моих воспоминаний и психологических моделей?
– подумал я, ведь это детство скоро пройдет, как важно его не упустить.
Пойдем с ней на спектакль про ёжика Соника или в кафе «Андерсон.
Почему это вдруг стало для меня так важно? Маленький голубой глазок внезапно стал частью моей личности.
Родители часто воспринимают своих детей именно так; как сказали бы гештальт-терапевты, они находятся в состоянии слияния. Ребенок рассматривается как часть самого себя, в то же время как уникальная личность. Бесконечно красивая загадка.
Я вспомнила, как мне в 3 года удалили аденоиды, а мамин брат, дядя Виктор, принес в больницу мороженое, которое, к сожалению, съели медсестры ЛОР-отделения. Об этом жесте щедрой души дяди я узнал только из рассказа матери, когда после выписки из больницы мы гуляли по лесу.
Но сейчас, где-то из глубины 1988 года, я вспоминаю трогательное, ноющее чувство: меня помнили, заботились обо мне, и как раз в этот момент мне было так одиноко доброта.
Именно так подарки перерастают в чувство принадлежности к семье. Согласно концепции деятельности, сознания и личности А. Н. Леонтьева, здесь мы наблюдаем механизм движения субъекта к цели.
Так мой навязчиво-компульсивный интерес к сайту Озон и последующее промедление с оформлением возврата обернулись счастливым открытием: у меня есть маленький друг, который интересуется и искренне любит. Она периодически присоединяется ко мне в игре. Чистая душа ребенка подобна отражению собственной глубины.
И праздники – Хэллоуин и ожидание нового года – засияли новыми смыслами.
PS: Моя невестка, то есть жена моего брата, мама Саши, делает татуировки. Я говорю племяннику: «Когда ты вырастешь, твоя мама сделает тебе самую красивую татуировку, которая у тебя когда-либо была. И этот символ станет частью тебя”
- Хотите связаться со мной?
