Недавно я выпустил видео, объясняющее для когнитивно-поведенческой терапии, что я решил, что имеет смысл сделать то же самое для гештальта. Потому что я, как и все представители других направлений, которые заявляют, что что-то вроде всего этого уже есть в психодраме или все это уже есть в НЛП и так далее, я вам все время в роликах говорю, что все это уже есть в гештальте, но когда вы посмотрите сеансы по этому же гештальту у других писателей, все что там обычно скучно болтать ни о чем.
Также во время основного видео по Гештальту мне тоже написали, что “это не проклятый гештальт, а некий авторский синтез из гештальта, КПТ, арт-терапии и медитации”. А вообще человек действительно прав…
Чтобы быть полностью честным, я исповедую свою собственную линию терапии, где я просто беру гештальт в качестве базовой модели, и в настоящее время я называю то, что я делаю, когнитивной гештальт-терапией.
И да, как бы мне не хотелось в этом признаваться, видимо я всего лишь очередной создатель очередного бездоказательного авторского метода, но таков путь любого глубинного психолога. И я не вижу в этом ничего особенно плохого, тем более, что каждый второй человек в КПТ придумывает свои новые методы.
Кстати, и изначально в том месте, где я учился, Гештальт уже преподавали как смесь разных направлений, таких как Гештальт, эмоционально-образная терапия, коучинг и семейные расстановки, связанные с вашим энергетическим полем, приправленные православной мудростью.
Хотя с точки зрения терапевтической работы люди, преподававшие там, по общему признанию, были одними из лучших терапевтов, которых я когда-либо встречал.
Я сделал это видео скорее для того, чтобы обосновать свою позицию, показать, что мой гештальт не такой уж и нетрадиционный, а также показать, чем именно моя гештальт-терапия отличается от вполне традиционной. Ну, вообще говоря, начну с обоснования своей позиции.
Фон. Православный и неортодоксальный гештальт. Начнем с того, что я делю гештальт на ортодоксальный и неортодоксальный, и на данный момент понимаю, что это исключительно мое деление. В то же время я отношу к ортодоксальным гештальтам период, когда гештальты находились только в зачаточном состоянии и в общих чертах походили на психоанализ, включая только технику дифференциации.
Проще говоря, гештальт изначально также состоял из интервью с клиентами в стиле свободных ассоциаций, но вместо того, чтобы отступать к прошлому, Перлз практиковал конкретизацию, основанную на «здесь и сейчас» и осознании.
При этом Перлз изначально находился под влиянием техник Эльзы Гиндлер с ее чувственным осознанием и медитациями, и это уже установленный факт, так что обвинять меня в добавлении туда какой-то медитации незаконно. И вообще позже в гештальте появилось много медитативных упражнений.
В общем, мы не об этом, а о том, что это был такой разговорный гештальт, а потом появился полноценный гештальт с техникой пустого стула, а уже больше с упором на действие.
Хорошим примером является случай, когда клиент чуть не задушил Перлза, когда тот предложил ей выразить свою агрессию. После этого Перлз отказывался позволять пациентам прямо демонстрировать агрессию по отношению к нему, но позволял душить его рукой или подушкой.
То есть полноценный гештальт с провокациями, прямыми заявлениями и просьбами избавиться, как сказал Перлз, от собачьего дерьма, как вы понимаете, выглядел несколько иначе, чем то, что показывают сейчас.
Если вы посмотрите современные гештальт-сессии, вы нигде этого не увидите, вы увидите только скучные разговоры, где терапевт спрашивает, а «что вы чувствуете», клиент говорит «грусть», потом неловкое молчание, потому что клиент начинает рассказывать свою историю дальше, и терапевт иногда намекает: «о, сейчас вроде меньше энергии, а теперь вроде больше», а клиент продолжает уходить дальше в дебри своих рассуждений, которые, по мнению терапевта, значит, он находит там для себя нечто иное, чем смыслы. Для вас такие демонстрации непременно станут примером, к какому психологу идти не хочется.
причина этого во многом связана с тем, что гештальт сейчас все ближе и ближе сближается с психоанализом, из которого он возник, и гештальт-терапевты все больше боятся идти на контакт и замолвить слово против того, что говорит клиент или указать ему на неуместное модели поведения в контакте.
Да и по факту нигде нет контакта, клиенты рассказывают о закрученных в этих историях проблемах, а терапевт вообще никак лично не представляет, только пытается выполнить методику и задает процедурные вопросы.
Так вот вопрос к вам, действительно ли я исказил понятие гештальта, или просто современные гештальтисты не имеют ничего общего с тем, что делал Фриц Перлз?
Но мы пойдем дальше и поговорим о том, что отличает мой подход от классического.
Все техники приемлемы, если они соответствуют концепции гештальта. Хотя каждый психолог любого направления скажет вам, что все в мире идет по его направлению, как по мне, такое утверждение справедливо только для гештальта, в основе которого лежит весь цикл реализации потребности. Это означает, что мы переходим от психологических защит к переживанию клиента, затем к распознаванию потребности, а затем к поиску способа удовлетворить эту потребность.
Собственно это та схема, которую я постоянно демонстрирую в своих видео и на своих семинарах, которая отражает всю суть глубинной терапии и о которой почему-то никто никогда не говорит.
Возьмем, к примеру, работу Перлза с клиентом. Вот она рассказывает о всяких проблемах с мужем и свекровью и по сути ничего не говорит. Перлз предлагает ей бросить это собачье дерьмо и посмотреть, что она там чувствует, и оказывается, что она чувствует агрессию, а затем Перлз предлагает ей выразить то, что она хочет, прямо словами или действиями, после чего она успокаивается.
И это типичная демонстрация этой схемы, Перлз увидел защиты клиентки в виде изгиба и замедлил ее, что вызвало у нее переживание эмоции, связанной с потребностью в гневе, и предложил ей выразить гнев, что она и сделала.
Опять же, вопрос, ограничивалось ли здесь все сознанием, как предписывают нам современные гештальтисты, или это тоже был катарсис и реализация потребности.
Не говоря уже о том, что сама парадигма гуманистической терапии заключается в том, что мы должны помочь человеку реализовать себя, или другими словами, удовлетворить его потребности.
К чему я все это веду, и к тому, что для реализации этой схемы нужны разные инструменты для работы на каждом шагу.
Во-первых, у нас должны быть инструменты, чтобы осознавать и работать с защитными механизмами, которые мешают нам столкнуться с чувством.
И, да, у гештальта есть эти инструменты в том числе для работы на когнитивном уровне, но почему мы не можем, например, использовать ту же когнитивную терапию для работы с интроекциями пациента, если она еще и более дифференцирована в этом отношении чем гештальт-методы.
Во-вторых, у нас должны быть методы для понимания эмоций и тренировки навыков быть здесь и сейчас. И почему мы не можем использовать те же самые медитации осознанности и упражнения по сканированию тела здесь.
В-третьих, у нас должны быть средства для выражения обнаруженного нами чувства. И почему бы нам здесь не использовать методы ролевой игры, методы арт-терапии, методы эмоционально-образной терапии.
В-четвертых, мы должны быть в состоянии помочь человеку удовлетворить фрустрированную потребность. И почему бы нам здесь не использовать методы коучинга, например, чтобы человек не нашел для себя лучшее решение.
Что ж, это может продолжаться. И дело здесь не в том, что сейчас я взял все эти методы и добавил их в гештальты, они всегда были в зачаточном состоянии.
Одно дело, что вы работаете с проекцией в виде образа по наитию, а другое дело, что вы можете использовать эмоционально-образную терапию, где более подробно и разнообразно прописаны приемы работы с образами способов.
А чтобы понимать ясно, в априорном гештальте были методы работы с образами, в априорном гештальте есть арт-терапия, в априорном гештальте есть терапия телом, в априорном гештальте есть упражнения на осознанность и многое другое.
Более того, даже среди ранних психоаналитиков вы, вероятно, найдете все эти методы, и здесь, возможно, уместнее будет сравнить психотерапию с боевыми искусствами.
Например, и в самбо, и в джиу-джитсу теоретически может быть один и тот же набор бросков и борцовских приемов в партере. Но при этом самбисты почему-то всегда лучше в бросках, а джицеры всегда лучше в партере. И дело здесь не в разнице в приемах, а в степени дифференциации и проработанности, ведь каждое единоборство имеет больший акцент на одном из направлений, а потому стратегия и тактика боя разные.
То же самое и с психотерапией, если вы посмотрите на классические направления психотерапии, то заметите, что почти везде есть схожие методики, только направленность их применения разная.
Когнитивист проведет ролевую игру, чтобы изменить убеждения клиента, а гештальтист проведет ту же ролевую игру, чтобы клиент смог реализовать себя, в этом вся разница.
Таким образом, первое отличие моего подхода заключается в том, что мы можем использовать любую технику в любом направлении, если она соответствует базовой гештальт-модели, то есть модели контактного цикла и лежащей в ее основе философии.
Когнитивная гештальт-терапия. Наверное, стоит также пояснить, почему я называю свой метод когнитивной гештальт-терапией. И это не потому, что я хочу, видите ли, погрузиться в когнитивную терапию и казаться более научным, а потому, что в своей терапии я делаю упор на когнитивную психологию и физиологические данные, особенно на ту же теорию диссоциации и теорию когнитивного обучения.
При этом я в последнее время очень заинтересовался направлениями третьей волны КПТ, которые тоже хорошо подходят для гештальта, ну просто потому, что они в основном калька с гештальта, а мы говорим о кальке статья в основном о ACT и осознанности.
Например, меня также интересует классификация эмоциональных схем Роберта Лихи, которая прекрасно вписывается в теоретическую концепцию гештальта и отчасти помогает понять, почему человек закрыт от тех или иных чувств и переживаний.
Но кроме этого, я также заинтересован в развитии ТЭС, краткосрочной динамической терапии и экзистенциальной терапии, которые действительно хорошо работают в условиях экзистенциального кризиса.
Но последнее для меня только в процессе освоения, и, может быть, когда-нибудь я создам эффективный синтез конкретно в своем исполнении.
Передача работы. Гештальтисты обычно отвергают работу с переносом, но на самом деле это очень спорное утверждение, поскольку гештальт также всегда работал с переносом. Например, клиент крикнул на Перлза, Перлз встал со стула и сказал, кричите на стул, и там появился папа, вот и передача.
Просто у большинства гештальтистов создается впечатление, что концепция переноса противоречит принципу «здесь и сейчас», но если вы попытаетесь по-настоящему понять принцип «здесь и сейчас», вы скорее разрушите свой мозг, чем поймете, как все происходит работает.
В общем, дело в том, что работа с переносом вполне нормальна в гештальт-терапии, но опять же это не значит, что здесь я работаю с клиенткой и думаю, что прямо сейчас она переносит мне фигуру отца.
Нет, я скорее смотрю на ее неадекватные и защитные паттерны в контакте, которые возникли из-за того, что наше общение активировало у клиента какие-то старые паттерны.
Ну, например, я могу заметить, что клиентка меня жалит, и возможно это связано с тем, что у нее есть страх перед оценкой, который преследует ее со времен условной любви отца, который любил ее только за хорошие оценки.
Отличие от психоаналитической работы в том, что я не делаю это предположение заранее, на основании прочитанных книг, а просто выявляю процесс переноса в самой работе, где может быть описанная мною ситуация, или что-то совсем другое.
Ориентация на результат. Принципиальным моментом, который отличает меня от других гештальтистов, является нацеленность на результат и целеустремленность.
Опять же, большинство гештальтистов, как говорится, следуют за клиентом, что, безусловно, здорово, но не тогда, когда вы сталкиваетесь с интригующим клиентом, который готов говорить с вами о чем угодно, кроме своей проблемы.
При этом в большинстве сессий на ютубе по гештальту происходит так, либо происходят какие-то абстрактные рассуждения о проблеме, но для меня важно решение самой проблемы, поэтому я погружаю клиента в чувства, связанные с проблемой , приглашаю его искать решения и держу его в этой конкретной задаче, пока он ее не решит
Работа в выставочной и очной форме. Отсюда еще одно важное отличие, заключающееся в том, что во время терапии я почти всегда стараюсь использовать максимально интенсивное воздействие, чтобы человек столкнулся со своими чувствами.
Например, в той же терапии эмоциональной эффективности также заложен этот принцип, потому что при воздействии обучение происходит быстрее. Но там разоблачение происходит только в воображении. Я использую все варианты экспозиции. Например, если человек боится, что я ему что-то скажу, я ему это говорю, если он сам боится мне что-то сказать, я заставляю его это сказать.
Это позволяет в разы быстрее раскрывать эмоции, а также является хорошим поведенческим экспериментом для опровержения некоторых страхов.
Провокационная терапия. В последнее время я стал использовать все больше и больше элементов провокационной терапии, и, как мне кажется, она достаточно эффективна. В общем-то, Перлз сам его использовал, но опять же, больше с упором на прямую конфронтацию, а я стараюсь чаще переходить на юмор.
При этом надо понимать, что я это делаю далеко не со всеми, далеко не всегда и очень выборочно. Но в целом, когда другие методы не работают, провокационная терапия и смех над некоторыми паттернами пациента практически сразу помогает ему либо осознать неадекватность этих паттернов, либо перестать чувствовать фрустрацию по ним.
Гипноз. Я также активно использую самое страшное для любого гештальтиста, что противоречит всем гуманистическим принципам в мире, – использую гипноз.
А для меня сейчас гипноз – это отдельная и редко используемая техника, которая используется, ну, либо как регрессивная терапия для работы с травмой, либо как способ выявления и отработки навыков.
Я использую его в том числе и потому, что гораздо практичнее выполнять большинство упражнений по гипнозу по скайпу, чем, например, просить человека перетаскивать стулья и предметы по квартире.
прозрачность. Еще один принцип, который я нашел важным для себя, — это принцип открытости, который радикально отличает мой подход от классического. Здесь имеется в виду, что и гештальт, и психоанализ — закрытые системы, где клиенту никто ничего не объясняет, а вместо ответа на вопрос задаются только вопросы-ответы.
Для себя я обнаружил, что, вероятно, большое количество гештальт-техник просто не работает с этим подходом. Например, когда вы используете технику возврата и рассказываете клиенту, что он сделал, он только испытывает разочарование и не понимает, почему вы попугайничаете.
И в каком-то смысле да, вы можете использовать такое разочарование для изучения защиты клиента, но чаще всего такая реакция является просто нормальной реакцией нормального человека, который не понимает, о чем его спрашивают.
Да, и как показывает практика и исследования, понимание клиентом модели терапии повышает эффективность именно этой терапии. Поэтому я могу честно объяснить клиенту работу с его симптомом с позиции гештальта и уже из этого вывести какие-то дальнейшие действия и цели.
Поведенческие изменения. Как я уже говорил, я считаю, что в гештальте достаточно сильная поведенческая составляющая, и поэтому я все равно каждый раз стараюсь помочь клиенту найти какие-то новые способы удовлетворения своих потребностей и спланировать какие-то действия, которые он предпримет после сеанса.
Работа с познаниями. Я тоже много работаю с мышлением, но явно не так, как в когнитивной терапии. Обычно я работаю через прямую конфронтацию, когда человеку прямо демонстрируется неадекватность его суждений и поведения.
Например, после выставки, где я выражаю недовольство клиенту, а он обычно смущается и начинает оправдываться, я могу указать, что он ведет себя нелепо, потому что он мне деньги платит, а я ему не плачу, и в общем я для него ничего не значимая личность, так что пусть берет что-то и требует от меня что-то.
В общем, я как-то так работаю, но предупреждаю, относитесь ко всему сказанному слишком фанатично.
Во-первых, все вышеперечисленное вовсе не означает, что если вы придете ко мне на сеанс, то сразу найдете приколы и приколы в стиле провокационной терапии, а потом мы будем кричать друг на друга, чтобы сделать выставку.
На самом деле, я всегда использую все сеансы по-разному и стараюсь адаптировать свои методики под конкретного клиента, и для этого мне иногда нужно очень много времени, чтобы посмотреть, какие конкретно защиты он использует в контакте и какие у него проблемы.
Так, например, у меня есть клиентка, с которой мы работаем уже второй год в формате, больше похожем на психоанализ, как это делают другие гештальтисты YouTube, когда я в основном слушаю, но это происходит потому, что ей это нужно конкретно и поэтому ее защита чрезвычайно чувствительна.
Во-вторых, не стоит также считать, что я из тех гуру, которые сейчас врут всем гештальтистам и говорят, что у меня лучший гештальт, который ориентирован на результат.
Нет, это не так, и я думаю, что есть немало гештальтистов, которые могут работать лучше меня, обычно им всего под 50-60 лет и ценник на их услуги в 10 раз выше. И опять же, у каждого клиента свои потребности.
© YouTube, Мои контакты и соцсети, Консультации (WhatsApp) – 8-926-105-54-96 (СМС)
- Хотите связаться со мной?
