Я считаю, что в человеке нет ничего лишнего, что каждая часть человека по каким-то причинам необходима и играет важную роль, даже те части, от которых нам хотелось бы избавиться.Мне нравятся подходы в терапии, которые предполагают, что каждая часть играет важную роль. Люди — друзья, а не враги.
На днях я прочитал комментарий озадаченного мужчины под постом коллеги на эту тему. У него было такое выражение лица: Это как-то подозрительно. Если у тебя есть такие друзья, то враги тебе не нужны».
Я люблю писать о депрессии, люблю смотреть на депрессию с разных точек зрения, и у меня самого есть некоторый опыт борьбы с депрессией, поэтому мне есть что сказать на эту тему. Напишу коротко из личного опыта о том, как когда-то сослужила мне службу моя депрессия:
- – Раньше депрессия была единственным эффективным способом помешать мне брать на себя больше работы, чем я мог осилить. Конечно, все эти задачи были слишком нужны и важны, чтобы их можно было делегировать кому угодно;
- – Моя депрессия когда-то была единственным спасительным механизмом, который спасал меня от разрушения, отключая мою чувствительность, когда в зависимости от уровня боли она могла нанести непоправимый ущерб;
- – Моя депрессия была временем, когда я легче всего принимал помощь и поддержку от других. Уровень энергии был настолько высок, что его не хватало на некоторые действия, но и на чувство стыда, что могло замедлить взаимодействие с людьми. Другие недостаточно уязвимы, недостаточно хороши, недостаточно красивы, недостаточно умны;
- – Моя депрессия была для меня самым легким временем, чтобы похвалить себя. Кроме того, слова «Я сделал свою работу» могут использоваться для таких мелочей, как «Я сегодня накормил детей колбасой», «Я помыл голову», «Я смог почистить зубы» и т д. Иногда это не так. Я не включаю ни одного слова «но», к которому мы привыкли, и оно обычно идет после десятичной точки, обесценивая очень важное достижение.
Все эти моменты можно охарактеризовать как «осознание своего истинного размера, реальности, ограничений и истинных возможностей». И когда мы смотрим на депрессию таким образом, мы видим, что депрессия — это не просто враг и не патологический процесс, а часть горя, которую в конечном итоге можно принять. Благодаря Фрейду и его книге «Траур и меланхолия» я привык рассматривать депрессию как прекращение печали, но вместо того, чтобы думать о ней как о стадии депрессии, я думал о ней как о патологии, при которой разворачивается печаль. Но сейчас я часто рассматриваю это заболевание как: Патология — нарциссизм, который превращает печаль в меланхолию (депрессию) и мешает нам принять реальность и свои истинные размеры.
- Хотите связаться со мной?
