Созависимость. Формирование созависимости является результатом многоуровневых, долгосрочных влияний на личность со стороны семейной системы, детского опыта и внутренних эмоциональных структур. Одним из ключевых аспектов психотерапии созависимости является изучение ролей и сценариев, которые индивиды неосознанно принимают в межличностных отношениях и повторяют знакомые с детства сценарии. В психотерапии созависимости особенно важны два важных аспекта. Первый аспект — анализ динамики формирования и развития созависимости в контексте ключевых семейных факторов и ее отражение в «Я-концепции» личности. Второй аспект — развитие «Я-концепции» — устойчивой системы ролевых паттернов, сценариев и схем, составляющих основу взаимоотношений и взаимодействий личности с другими людьми. Важнейшие корни созависимого поведения можно проследить в раннем детстве, когда дети наиболее психологически гибки и формируются под влиянием привязанности, травм, моделей родительского воспитания и эмоционального климата семьи. В этой статье будут представлены и исследованы ключевые факторы, которые приводят к формированию и развитию созависимости. Каждый из этих факторов оказывает определенное влияние на формирование личности, ее «Я-концепции» (установки, убеждения, мировоззрение), системы самооценки и характера будущих межличностных отношений. В результате совокупного воздействия ряда ключевых факторов у индивида разовьется значительная эмоциональная, психологическая или физиологическая привязанность к человеку или вещи. Например, к веществам, психоэмоциональным состояниям, поведению или людям. Формирование созависимости — это долгосрочный динамический процесс, основанный на ряде ключевых факторов.
Первый фактор. Привязанность. В системе семейных отношений и воспитания у ребенка формируется деструктивная, ненадежная и неорганизованная привязанность. Родительские (взрослые) фигуры имеют для ребенка решающее значение, они отвечают за выживание и эмоциональную устойчивость ребенка. Однако непоследовательность, отвержение, эмоциональная холодность, пугающее поведение взрослых фигур становятся для ребенка источником долговременного страха. Ребенок оказывается в неопределенной ситуации, в постоянной тревоге: он не может предсказать, будут ли удовлетворены его базовые потребности в близости, защите и поддержке. В результате привязанность сохраняется как базовая биологическая программа, но становится ненадежной, ненадежной, хрупкой, нестабильной, неорганизованной и т д.
Ребенок учится приспосабливаться, угождать, беспокоиться, сосредотачиваться на эмоциональном состоянии родителя (значимого взрослого), пытаясь его контролировать, и в итоге теряет чувство собственного достоинства. Это закладывает основу будущей созависимости — стремления к симбиозу, страха быть покинутым (отверженным, одиноким) и готовности сделать все возможное, чтобы сохранить отношения.
Второй фактор — дефектное воспитание. К этим дефектам относятся деструктивные формы родительского взаимодействия: жестокое, грубое или чрезмерно строгое воспитание, торг с родительской любовью (послушанием можно добиться одобрения), чрезмерная опека, эмоциональное пренебрежение и игнорирование чувств и потребностей детей. Дефектное воспитание — это систематическое нарушение родителями эмоций и личного суверенитета детей. Родители сознательно или бессознательно требуют от своих детей полного послушания, покорности и отказа от своего «я» ради удовлетворения своих ожиданий. Это формирует так называемую «роботизацию», то есть полное послушание, и детей учат не действовать в соответствии со своими чувствами или желаниями, а прислушиваться к внешним требованиям, эмоциям и желаниям. В этом случае родители не позволяют детям иметь личные границы: будь то эмоциональные, физические или поведенческие. Дети лишаются возможности быть собой. Вместо этого дети усваивают шаблоны «для удобства», «чтобы завоевать любовь», «чтобы не расстраивать», «жить чужими чувствами» и быть манипулируемыми. Именно эти искажения в процессе роста становятся основой формирования механизмов созависимого поведения.
Третий фактор — психологическая травма. Психологическая травма может иметь разные характеристики и природу: от острых ситуаций насилия, утраты, отвержения до длительной эмоциональной нестабильности в семейной системе. Особенно разрушительны переживания от родителей (других близких родственников и значимых других), которые сильно зависят, созависимы, травмированы, эмоционально холодны или нестабильны. Эти люди не способны обеспечить ребенку безопасную эмоциональную среду, стабильные отношения привязанности и базовое чувство безопасности. Вместо этого они оказывают пугающее, непредсказуемое, унижающее или пренебрегающее влияние. Под постоянным эмоциональным стрессом ребенок привыкает жить в состоянии настороженности, тревоги и неуверенности в себе. Под влиянием психологической травмы психика ребенка вырабатывает защитные стратегии: угадывание эмоций других, «помощь» (спасение), непрошение чего-либо для себя, ради «удобства» и «комфорта». Эти стратегии не являются временными адаптациями ребенка. Эти стратегии становятся устойчивой моделью поведения и взаимодействия, которая во взрослом возрасте проявляется как созависимость — болезненная привязанность, невозможность выйти из деструктивных отношений, отрицание собственных чувств и потребностей ради «любви», «спокойствия», «мира» и «поддержания связи”.
Психика ребенка адаптируется к травме и ее негативным последствиям, подавляя собственные чувства, проявляя излишнюю чувствительность к окружающим и вырабатывая поведенческие модели, которые любой ценой избегают боли (вплоть до самоотречения). Это станет основой для будущего созависимого функционирования.
Четвертый фактор. Сценарии и роли родительской системы. По сути, созависимость является зеркальным отражением деструктивной межличностной динамики и негативного результата. Семейная система относится ко всем членам семьи (родителям, братьям и сестрам, ближайшим родственникам, значимым другим), поведение которых ребенок считает нормальным. Созависимость часто формируется путем переноса и бессознательного повторения сценариев, моделей взаимодействия и ролей, наблюдаемых с рождения и усвоенных с детства. Речь идет о невротических сценариях «спасения», в которых ребенок становится свидетелем устойчивых ролевых моделей. Например, у созависимых: спасатель-жертва, спасатель-герой, жертва-агрессор и другие формы дисфункционального взаимодействия. У зависимых: жертва, тиран-агрессор, хитрый манипулятор, мятежный революционер, покорный заклинатель и многие другие. В типичной модели созависимых ролевые модели и невротические сценарии спасения, замаскированные под помощь, на самом деле «зацепляют» созависимого за чувства, отношения, поведение и реакции других. Наиболее распространенными переживаниями созависимых являются повышенные эмоции, необъяснимая тревога, абстиненция или эйфория зависимости, чувство вины и даже потребность в «дозе”.
Ребенок принимает эмоциональную перегрузку, хроническую тревогу, чувство вины, ответственности или беспомощности как часть повседневной жизни и усваивает роли и модели поведения как жертвы, агрессора, спасителя или посредника в конфликтах других людей. По мере взросления ребенок автоматически пытается воссоздать родительскую семью. Он переносит разрушительные созависимые сценарии, модели и роли во взрослые отношения. Это позволяет ему автоматически воссоздавать и интегрироваться в знакомую, хотя и болезненную систему «зависимости-созависимости» и самоотречения.
Пятый фактор — характеристики родителей. Этот фактор включает в себя черты личности, психологические проблемы и проблемы с психическим здоровьем родителей. Например, у родителя/родителей есть психологические проблемы: неполноценность или низкая самооценка, враждебность, агрессивность, недоверие, нечестность, ребячество, манипуляция, зависимость от мнения окружающих и т д. У родителей есть психические проблемы: повышенная тревожность, обсессивно-компульсивное расстройство, эмоциональная нестабильность, нарциссические черты, депрессивные тенденции, зависимость, пограничные или антисоциальные расстройства личности и т д. Такие родители не могут самостоятельно регулировать свои эмоции или им это трудно сделать. Эти родители не способны осознавать собственные чувства, не умеют устанавливать стабильные и взаимоуважительные отношения, нарушают границы других и позволяют другим нарушать свои границы и т д. Такие родители неосознанно вовлекают своих детей в деструктивные эмоциональные взаимодействия, а дети берут на себя ответственность других и становятся свидетелями или участниками конфликтов, боли и манипуляции. Дети, живущие с психологически или психически неуравновешенными родителями, будут вынуждены играть роль помощника, спасателя и посредника. Эта роль не является продуктом временной адаптации ребенка, а частью его базовой «самосознания»: «Я нужен только тогда, когда кто-то рядом со мной страдает», «Я должен заботиться, терпеть и спасать». Так формируется созависимое мировоззрение и отношение — компенсация неудач других за счет собственных.
Шестой фактор — сострадание. Это многослойная эмоция, которая играет центральную и ключевую роль в формировании созависимости. Сострадание зарождается в раннем детстве, изначально в процессе взаимодействия с близкими взрослыми. Именно на основе сострадания и через опыт сострадания ребенок учится сопереживать или чувствовать боль, учится реагировать на боль (свою или чужую), распознавать эмоциональные сигналы. В контексте созависимости сострадание — это уже не просто эмоциональный ответ. Оно становится глубинным механизмом, укорененным в структуре ума, тела и межличностных отношений. В традиционном понимании сострадание связано с эмпатией: добротой, нежностью, сочувствием, сочувствием, жалостью, сочувствием. Задача родителей (значимых других) — помочь детям трансформировать сострадание в поведение, выражающее эмпатию. И если родители этого не делают, то, как показывает опыт психотерапии, сострадание становится отправной точкой мучительного пути, который в конечном итоге приводит к отрицанию человеком своей индивидуальности, утрате личностных границ и сосуществованию с зависимым или наркоманом, слиянию.
В созависимых отношениях жалость перестает быть ответом на страдания (свои или чужие) — она становится автоматической реакцией, которая запускает созависимое поведение: вмешиваться, спасать, контролировать, оставаться, не бросать. Даже когда это вредит собственным интересам, даже когда человек уже чувствует грусть. Со временем жалость теряет свою эмоциональную подлинность — она становится обязательством, ответственностью, ролью, внутренним порядком. Она заменяет сочувствие и любовь, продолжает маскироваться под них и делает невозможным свободное, зрелое, взаимное взаимодействие. Таким образом, жалость — это не просто эмоциональный фон, а основное нейропсиходинамическое звено в формировании созависимости.
Каждый из этих факторов (от деструктивной привязанности до сострадания) — не просто фрагмент жизни ребенка, а существенный элемент внутренней структуры будущей личности. В совокупности они формируют у ребенка уязвимость к созависимым отношениям, приучая его к эмоциональному самоотречению и желанию быть нужным в боли.
Понимание этих факторов и их механизмов является важным шагом в профилактике и лечении созависимости. Только осознав, где начинается дорога, люди могут иметь возможность остановиться, изменить свое отношение к себе и начать строить зрелые, свободные и всеобъемлющие отношения — с другими и с собой.
оригинал статьи опубликован на сайте //kwikhelp.ru. Раздел «Зависимость – Вопросы зависимости» содержит серию статей и видео на тему «Взаимозависимость”
Лидия Агеева, психотерапевт и психолог (L.Ageeva, DclinPsych, Манчестер)
- Хотите связаться со мной?
