… Однако в юнгианской психологии это явление имеет много значений: от опасного подавления тени до инструмента индивидуации.
Как отличить патологическое самоотречение от пути целостности? Какие архетипы лежат в основе аскетических практик? Давайте попробуем раскрыть его связь с подсознанием, кризисом личности и самоисследованием.
Аскетизм подобен встрече с тенью, той частью психики, которая содержит подавленные, социально неприемлемые желания и импульсы. На первый взгляд аскетизм может показаться борьбой с тенью путем подавления физических или эмоциональных потребностей (например, крайние формы поста, обеты молчания). Однако Юнг предупреждал, что попытки «уничтожить» тень только увеличивают ее силу, тем самым вызывая неврозы или компенсаторные навязчивые идеи.
Например, монах, отрицающий свои сексуальные желания, может испытывать навязчивые эротические сны — «месть» подсознания за этот дисбаланс.
То есть «здоровый» аскетизм — это не отрицание тени, а признание и интеграция тени. Ограничения не должны становиться самонаказанием, а способом общения со своим подсознанием.
В коллективном бессознательном аскетизм часто ассоциируется с архетипом отшельника — святого, который удаляется от общества ради внутреннего познания. Этот архетип символизирует стадию индивидуации, когда человек отказывается от идентификации с персоной (социальной маской), чтобы войти в контакт с более глубокими слоями психики.
Мы также можем увидеть сходство в мифологии, например:
– Даосский отшельник, ищущий гармонии с Дао.
– Христианские отшельники, такие как Антоний Великий, которые сталкивались с «демонами» (проекциями теней).
Современный контекст может быть таким: цифровой детокс, минимализм — формы аскетизма, которые помогают людям дистанцироваться от коллективных ценностей (деньги, статус) с целью обрести аутентичность, но, к сожалению, имеют обратный эффект. Аскетизм становится сделкой со вселенной, с жизнью, с судьбой, с Богом с целью обретения этих коллективных ценностей. Это само по себе, на мой взгляд, имеет признаки захвата властью и намек на поглощенность архетипом, намек на нарциссический кризис и отказ от развития.
Юнг считал, что целью психологического развития является интеграция личности, архетип целостности. Аскетизм играет здесь двоякую роль:
Отрицательные стороны: жесткие практики способствуют самовозвеличиванию («Я святой!»), заменяя духовное позерство истинным преобразованием.
Положительный момент: осознанное отказ от излишеств (материальных, эмоциональных) помогает вам сосредоточиться на собственном голосе.
Клиническая точка зрения: Воздержание может быть терапевтическим экспериментом — например, временное лишение себя доступа к социальным сетям, чтобы посмотреть, как вы отреагируете (какие страхи и комплексы возникнут?).
Давайте рассмотрим подводные камни аскетизма, такие как инфляция, фанатизм и разделение:
Инфляция: отождествление себя с архетипом «святого» или «героя», приводящее к потере контакта с реальностью.
Духовный фанатизм: отрицание того, что тело и эмоции «греховны», тем самым подрывая целостность.
Расщепление: дихотомия разума и тела препятствует интеграции противоположностей — ключевому принципу индивидуации.
Тот, кто избегает своей земной судьбы, избегает своей божественной судьбы К.Г. Юнг
Аскетизм — не самоцель, а инструмент. Его ценность заключается не в строгости практики, а в его способности завязать диалог с бессознательным, прийти к согласию с тенью и двигаться к себе. В эпоху потребительства и чрезмерной стимуляции сознательный аскетизм может быть актом сопротивления коллективной фантазии, но только если за аскетическим жестом стоит не страх, а смелость встретиться со своими собственными глубинами. В противном случае он заменяет одну зависимость другой.
Каково Ваше отношение к аскетизму?
Приглашаю вас на анализ – очень красивое и глубокое понимание себя!
- Хотите связаться со мной?
